Дети все одинаковые

Июн 22, 2011 admin

 

На прием в психологическую консультацию привели мальчика четырех лет. Родители жаловались на то, что ребенок еще с вечера начинает плакать и просить, чтобы завтра его не вели в садик. Утром то матери, то отцу приходится выдерживать душераздирающую сцену расставания с ребенком в детсадовской раздевалке. И это несмотря на то, говорит мама, что обе воспитательницы очень славные женщины, маленький Саша охотно рассказывает о них, и с его слов складывается представление о действительно добрых «тетеньках», которые стараются его успокоить, утешить, занять.

В чем же дело? Да этого Саша был, что называется, «домашним» ребенком. Родители и его бабушка вместе обеспечивали домашний уход, и необходимость отдать мальчика в сад возникла лишь недавно. Саша общительный, веселый мальчик, с удовольствием играет, болтает со взрослыми. Его нельзя назвать неконтактным и в отношениях с детьми.

«Никогда не было особенных проблем,  говорит мама.  К нам приходят друзья, у них девочка  Сашина ровесница, они хорошо играют. И во дворе, в песочнице, на качелях, гуляя вместе с сыном, я не замечала ни страха перед другими детьми, ни желания избегать с ними контактов, ни излишней агрессивности. Но в детском саду, по словам воспитательницы, Саша ни с кем не общается, все время сидит в уголке, не хочет принимать участия в общих играх. Когда воспитатель в группе, Саша жмется к ней, старается привлечь ее внимание, время от времени спрашивает: «Когда же придет мама?» Иногда тихонько плачет».

Эта ситуация не такая уж редкая. Причиной дискомфорта в детском саду может быть не только резкая смена отношения к ребенку со стороны взрослых, когда ласка и внимание домашних сменяет строгость и холодность воспитателя, но и само попадание в большую группу детей ребенка, незнакомого с законами детского коллектива.

Когда раньше Саша общался с детьми, рядом всегда была мама — обеспеченный тыл, страшно поэтому не было. В случае чего она решит все проблемы, предотвратит несчастье. Кроме того, у Саши есть опыт общения с одним, двумя, тремя сверстниками, каждого из которых можно быстро и легко «распознавать» в лицо, запомнить его имя. Про них ему известно, что Петя если и заберет ведерко, то взамен обязательно что-нибудь оставит — машинку или совок. Что у Маши есть большая говорящая кукла, с которой она дает поиграть. И что Вите родители купили щенка…

Каждый ребенок в Сашином окружении имел индивидуальные признаки, то, на что мог «опираться» мальчик, то, что делало поведение детей предсказуемым и помогало определять свои отношения с ними и способы общения с каждым.

Родители, чьи дети имеют проблемы, сходные с Сашиными, могут заметить, что их дети общаются избирательно, охотно идут на контакт с одним ребенком и избегают другого. Очень по-разному играют с разными детьми. Например, игра в паре с одним мальчиком почти всегда сводится к строительству из песка, с другими — к догонялкам или пряткам.

Это чаще всего означает, что ребенок не навязывает свой стиль игры другим детям, он скорее склонен учитывать, подстраиваться под их интересы. Но в этом случае ему необходимо эти интересы хорошо чувствовать, как бы «просчитывать» партнера по игре. Это обычно свойственно чувствительным детям с развитой речью, с большим опытом общения со взрослыми и без лидерских амбиций по отношению к сверстникам.

Что же происходит, когда такой ребенок, как Саша, попадает в большой незнакомый детский коллектив? Во-первых, он сразу же остро ощущает отсутствие «тыла»  рядом нет никого из близких, на чью помощь он мог бы рассчитывать в трудной ситуации. Воспитатель, у которого большая группа, даже при условии хорошего контакта с ребенком, конечно, не может так же эффективно, как мама или папа, выполнять роль этого «тыла».

Во-вторых, детский коллектив для ребенка незнаком. Это означает, что другие дети для него лишены пока тех индивидуальных признаков, которые могли бы помочь ориентироваться среди сверстников. Привыкший чутко реагировать на интересы других, здесь он чувствует большую растерянность, так как не может уловить эти интересы, не знает, подо что подстраиваться. Постепенно смутное чувство неуверенности начинает перерастать в чувство надвигающейся угрозы. Ребенок растерян, выбит из колеи (прибавим к тому характерный для каждого без исключения сильный стресс «отрыва» от дома, близких…).

Выход можно было бы искать, так сказать, в «освоении» маленькой группы детей (одного-двух). Многие дети поступили бы именно так, но для такого ребенка, как Саша, это крайне затруднительно, так как в общении он обычно не проявляет инициативы.

В-третьих, этот детский коллектив большой. Это значит — шумный, с большим количеством самых разных раздражителей. Для «домашнего» городского ребенка, привыкшего к общению со взрослыми, к четким правилам этого общения, к ощущению постоянной связи с участниками этого общения, большой детский коллектив это прежде всего хаос.

Вот пробежал мимо мальчик и толкнул. Пронесся с другой стороны еще один (а может, тот же самый?  кто их разберет) и бросил в тебя игрушкой. Кто-то что-то выкрикнул, но так как это сразу несколько голосов, то непонятно — что и относится к тебе это или нет.

Единственный «островок» понятной жизни  это взрослые: воспитатель, нянечка. Но их катастрофически «мало». К тому же они малодоступны, они тебе не «принадлежат».

Сумму ощущений такого ребенка можно, наверное, описать так: горе (ушла мама), растерянность (все так непонятно), страх (вдруг меня здесь оставят навсегда?), чувство угрозы (мало ли что со мной может случиться).

Такого состояния в маленьких группах, как правило, не бывает, или по крайней мере оно не продолжается долго даже у тревожных, «нервных» детей. Ну а что делать, если нет выбора?

В случае с Сашей выход был найден благодаря доброжелательности воспитателей. Родителям удалось договориться с ними, и они, понаблюдав за детьми, выбрали двух общительных, уравновешенных ребят («микрогруппу поддержки»), стали давать им вместе с Сашей определенные задания, которые они должны были выполнять в отдельной комнате. Сначала в присутствии воспитательницы.

Во время таких «вкраплений» спокойной, домашней жизни (общение с одним-двумя достаточно уже знакомыми детьми в присутствии взрослого  подобие общения со знакомыми детьми в присутствии мамы) Саше удалось дать отдых напряженным нервам, выделить этих детей, сформировать с ними устойчивый контакт. Мы сознательно не употребляем слово «дружба», так как это понятие не вполне применимо к таким отношениям, здесь скорее речь идет о низшей, первичной ступени, об индивидуальном общении.

Теперь в группе не все дети для Саши были «одинаковыми», ему было на кого опереться. Параллельно с такой работой воспитательниц Саше давались игровые задания. Каждый день он должен был узнать что-то новое о своих сверстниках: например, в понедельник его просили запомнить имена четырех мальчиков из их группы, во вторник выбрать из них одного и запомнить его внешность: какого цвета у него глаза, волосики, выше он ростом или ниже. В среду  выбрать другого, чтобы затем рассказать, во что он больше всего любит играть. В четверг запомнить имя и цвет глаз девочки с самой длинной косой.

Все это имело две основные задачи: во-первых, дать Саше цель, которая бы отвлекла его от переживаний и придала его пребыванию в саду характер игры, причем результатом игры должно было стать любимое им занятие  разговор с близкими. Рассказывая родителям, бабушке, даже психологу, мальчик получал удовольствие от собственной наблюдательности, от того, что чувствовал  он с каждым днем приобретает все больше знаний, ну и, конечно, внимания, а иногда заслуживает и похвалу взрослых. Что усиливало его стремление хорошо справляться с заданием.

Вторая задача, которую ставил перед собой психолог, заключалась в том, чтобы помочь ребенку освоить новый для него «мир детей» и, следовательно, перестать чувствовать перед ним растерянность.

Теперь он уже знал, что Леша любит драться, от него нужно держаться подальше, но зато Миша охотно делится игрушками и с ним интересно играть в «гараж» и «солдатиков». Что Лена лучше всех в группе накрывает на стол, а Люся интересно рассказывает сказки.

Таким образом, детский коллектив перестал выглядеть для ребенка пугающей, безликой толпой, а распадался на маленькие, «узнаваемые» кусочки, группки, отдельные личности, с частью из которых вполне, оказывается, можно иметь дело.

Когда Саша в первый раз пришел на прием к психологу, то на вопрос о том: какие дети у него в группе?  пожал плечами и сказал: мальчики и девочки. Когда же его все-таки попросили ответить, какие мальчики и девочки, он сказал: «Они все одинаковые».

Через полтора месяца стало уже совершенно ясно, что все они разные и что среди них есть такие, с которыми можно интересно и весело играть, разговаривать. Поход в детский сад перестал быть пыткой.