Ребенок надежда

Июн 12, 2011

 

Еще один тип нарушения нормальных родительско-детских отношений — ребенок-надежда. В этом случае мы имеем дело с родителями, которые в первые годы жизни ребенка, а иногда и до его рождения уже как бы «нарисовали» себе его будущее.

В их душе живет примерно такая формула: он пойдет по моим стопам, он достигнет того, чего я не достиг. Эти формулы впоследствии разворачиваются в достаточно жесткий тип поведения, в образ жизни и установки: чего в этой жизни должен достичь ребенок.

Такой ребенок часто слышит: в нашей семье все были отличниками. Или: в нашей семье все много читали… у нас в роду мужчины никогда не были плаксами…

Эти и подобные им установки призваны «давить» на психику ребенка и четко обрисовывать ему его «экологическую» нишу: что можно, что нельзя, что достойно, что нет и в большом, и в малом.

Ребенку заранее приписывается определенный уровень достижений, набор определенных моральных качеств. Если он оправдывает возложенные на него обязательства, им будут довольны (как высшее проявление этого чувства — им будут гордиться — гордость семьи, школы). На языке ребенка это значит — «его будут любить».

Но если он не оправдает родительских надежд,  то легко может перейти в низший «класс» принять на себя другую роль, которую можно условно назвать «позор семьи» наверное, отсюда и пошло: «В семье не без урода».

Жизнь такого ребенка чрезвычайно тяжела. Он должен не просто жить, а оправдывать свое существование, нередко завышенные родительские ожидания, которых он просто при всем своем желании не в силах оправдать.

Многие дети быстро понимают бесполезность достижения родительского идеала — защищаются болезнью (с больного какой спрос?!). Так иногда возникают неврозы, бронхиальная астма, гастриты, вегетососудистая дистония…

Нередко можно видеть ребенка, который буквально с рождения воспитывается словно на «выставку родительских достижений». К 5 — 6 годам он знает бездну стихов, читает научно-популярные журналы(!), рассуждает совсем как «маленький философ». Он опрятен, ходит степенно, не сутулится, быстро не бегает. Про других детей под снисходительную улыбку отца и матери говорит: они все глупые, с ними неинтересно.

Иногда такому ребенку удается играть эту роль всю жизнь, и тогда мы сталкиваемся с людьми высокомерными, черствыми, но и глубоко несчастными, поскольку далеко не всегда удается удовлетворить свое ненасытное честолюбие (которое постепенно приходит на смену родительскому).

Иногда это люди озлобленные, поскольку прошли тот этап, когда из блестящего, сверхспособного мальчика, подающего большие надежды, превратились в довольно заурядного взрослого. Но взрослого с огромными амбициями и претензиями к жизни, к окружающим (слишком строго судить себя самого, согласитесь, очень непросто и редко кому удается).

Судьба таких людей напоминает историю с хорошеньким, благовоспитанным мальчиком в белой красивой рубашечке с маленьким галстуком, который под восторженные возгласы гостей читал стишок, да вдруг о нем забыли все и занялись чем-то другим, более серьезным. А он, привыкший к поклонению, вдруг закричал им: «Эй вы, дураки, смотрите же на меня!!»

Приходится наблюдать и другой возможный вариант развития такого ребенка. 13-летний подросток, который до этого возраста радовал родителей хорошими манерами, отстраненностью от «влияния улицы», ускоренным развитием, оказывается «шестеркой» в компании «отпетых» подростков, которые старше, попадает в сильную зависимость от властного и жестокого лидера этой группы.

Причин тому несколько, но главная из них та, что мальчик никогда не находил контакт с детьми своего возраста, не умел дружить, не умея защищать себя, настоять на своем. Попав в положение отвергнутого, испытав насмешки и вражду со стороны других ребят, он озлобился. Ему уже недостаточно было, как раньше, сказать себе: я самый умный. Тем более что в классе появился новый ученик, который прекрасно контактировал с ребятами и к тому же обладал незаурядными способностями. Он отнял у нашего мальчика последнюю возможность взять реванш.

И тут угодливая судьба свела его, чувствующего себя несправедливо оскорбленным, с человеком гораздо более взрослым и сильным, чем его сверстники, с тем, у кого было сразу много «достоинств» (с его точки зрения). Теперь можно было бы сказать себе да и другим: вот с кем я дружу, а не с какими-то сопляками. Во-вторых, этот человек воспринимался как потенциальный мститель обидчикам. В-третьих, таким образом он (это лидер группы) наконец-то позволил мальчику «заполнить» то место в своем общении, которое предназначалось для дружеских привязанностей. Неудивительно, что это место, так долго пустовавшее, было заполнено целиком. Страшно боясь хоть как-то подвести, огорчить своего нового друга и утратить его, мальчик попал в глубокую зависимость, которая оказалась куда сильнее всех родительских моральных заповедей (так однажды он стоял «на стреме», пока подростковая банда совершала квартирные кражи).

 

Похожие Посты

Добавить в