Нежность

Июн 14, 2011 admin

Нежность на каждый день

Из супружеского дневника. Расскажу тебе одну сказку. В далекие времена жил известный разбойник. Все дрожали при одной только мысли о нем, и если кому случалось поехать на базар и темная ночь заставала его в пути, тот заранее прощался с жизнью и своим богатством. Потому что страшен был тот разбойник и не знал милости. Много раз удалые молодцы его караулили, но он был неуловим. А разбойник становился все злее и безжалостнее.

Как-то одна девочка из далекого города пошла навестить свою тетю в другой, еще более далекий город. Шла одна, а путь был труден, и как она ни торопилась, скоро стемнело. Когда девочка подходила к лесу (ничего не поделать), дорога совсем исчезла в темноте. Просыпалось царство зверей, и единственным спасением было свернуться в клубочек у какого-нибудь дерева, накинуть на голову платок и заснуть. Так она и сделала.

Проснулась рано. Вскочила на ноги и только хотела двинуться в путь, как услышала, что около ствола кто-то стонет. Поглядела  лежит огромный бородатый мужчина, тоже свернувшись клубком, за поясом оружие, ножи, а накрыт он только лесным покрывалом — инеем. Полежав на одном боку, он вздохнул и перевернулся на другой бок  видно, сны одолевают и холод прошибает. Бедненький, подумала девочка, и кто знает, какая нужда его выгнала из дома в ночь, весь замерзнет. И она накинула свое пальтишко на человека. Да где таким маленьким покрывалом накрыть такую гору! Потом девочка начала собирать листья и ими закрывать спящего. Носила, складывала. Носила, складывала. Устала, села отдохнуть. А тем временем пальтишко и листва согрели человека  перестал он вертеться и вздыхать. Согрелись, наверно, и его сны, потому что стал он улыбаться. И долго так улыбался чему-то своему, а девочка глядела на него и радовалась.

Солнце уже выглянуло из-за холма, когда открыл мужчина глаза и мигом подскочил. Беда нависла над бедной головкой. «Знаешь ли ты, кто я есть?» грозно промолвил человек. «Должно быть, путник», мило ответила ему девочка. «Путниками на тот свет становятся все те, кого я встречаю! зарычал мужчина. Потому что я  самый страшный разбойник, который никогда еще не рождался на этой земле. Неужели ты обо мне не слышала? И неужели еще не дрожишь?» «А не страшно ли тебе оттого, спросила его девочка, что тебе надо пугать других? Конечно, ты беднее меня, раз у тебя нет даже пальто, которое согрело бы тебя в холодные ночи. Конечно, ты более одинок, чем я, если каждое утро встречаешь в лесу». Зарычал разбойник, захотел вытащить свои ружья, чтобы наказать забывшуюся наставницу, но вовремя разглядел на себе пальтишко. Увидел и кучу листьев. Понял, что его согрело. И прояснилось его лицо. И улыбка вернулась. Некое чудо, вероятно, возникло в разбойничьей голове. Потому что он преобразился и протянул руку своему долгожданному побратиму.

О чем они говорили, никто не знает. Как никто не знает, отчего одна маленькая девочка может быть смелее десятка вооруженных до зубов мужчин. И почему одно ветхое пальтишко может оказаться теплее десятков мешков с деньгами. И почему одна нежность может быть сильнее сотни клятв и угроз.

Никто не знает в точности, куда делся страшный разбойник. Но больше никто о нем не слышал…

Сознаюсь, что изменил сказку. Но истина в ней осталась  это сила искренней человеческой нежности, которая может овладеть и самой неприступной на первый взгляд душой. Не утверждаю, что в семье один из нас непременно пребывает в роли злодея, а другой  в роли ничего не подозревающей о своей невинности и именно этим защищенной от всякой грубости девочки. Не думаю, что в браке кто-то должен быть коренным образом изменен, перевоспитан. Но верю, что нежность, которую мы должны каждый день проявлять друг к другу, непрерывно очищает наши отношения, смягчает столкновения наших характеров, помогает нам приспособиться (как и всем людям, которые искренне желают дожить вместе до глубокой старости).

Всегда, когда в споре кто-то утверждает, что в этом «запыхавшемся» веке нет времени на сентиментальности, я подозреваю, что мой оппонент стремится вслух убедить себя, что проблемы связаны не столько с ним самим, сколько проистекают и диктуются характером времени, в котором мы живем. Но скажите мне, а не была ли для человека, жившего несколько столетий назад, его эпоха точно такой же динамичной? И разве можем мы всерьез винить кого-то и оправдываться чудесами современной научно-технической революции, которой мы с такой готовностью пользуемся, кажется, с одной только целью  чтобы сделать нас безразличными друг к другу? Не они же в самом деле иссушают нашу чувствительность, крадут нашу нежность, которые вполне нормальны для людей и обязательны для личностей?

Спрашивается: даем ли мы себе отчет в том, что нежность не только умиление и сострадание, которое мы испытываем к самому себе, но это еще и выявление душевного родства, которое нас связывает с другими? Поэтому оно не только чувство, но и отношение. И это отношение приобретает смысл только тогда, когда реализуется как поведение. Другими словами, делает окружающих добрее.

Сознаем ли также, что нежность не только способ встречать реальные трудности, но и стиль реагирования на них? И что она  не вопрос каприза и не привилегия лишь женщин, а всепокоряющая сила, перед которой лишь немногие неприступны? Сила, которая многих из нас заставляет лениво тянуться в глубину их души.

Пришло ли вам в голову, что нежность  самое верное доказательство ответственности, которую мы берем на себя в отношении с любым человеком? И самый ненавязчивый способ пробудить чувство ответственности у него?

Понимаем, что нежность  не требование, которое с годами брачной жизни становится все незначительнее? И не обязательно только молодожены облагодетельствованы ее присутствием. Умение быть нежным есть аттестат нашей душевной гибкости независимо от нашего возраста, образа жизни и профессии.

И конечно, если мы только на миг вглядимся в свои супружеские отношения с точки зрения нежности, мы без труда убедимся, что в нашей жизни есть несколько абсолютно обязательных правил, пренебрежение которыми свидетельствует о том, что в нашей душевной гибкости что-то не ладится и оставляет нежность зябнуть между нами, как незваного гостя перед порогом жилища.

Правило первое — не отстраняйтесь.

Представьте себе, что мы постоянно подчеркиваем перед своим супругом, какая огромная дистанция делит нас — насколько мы напористее в профессии, как нас высоко ценят, насколько необъятнее перспективы у нас, как более точны наши оценки событий жизни, насколько мы сообразительнее во всякой ситуации, и как более ловко ее обходим, и как более…

Неужели мы думаем, что этим самым мы возводим себя на некий пьедестал, перед которым наш супруг непременно будет благоговеть и кланяться? Неужели думаем, что таким образом легко воспламеним его и вдохнем в него силы и уверенность штурмовать достигнутые нами высоты?

Ничего подобного  мы только установим, что бежим наперегонки сами с собой и пытаемся догнать собственную тень. Потому что человеку, который начал свой путь с нами и хотел всегда быть рядом с нами, надоело слепо нам следовать, его тошнит от кусочков сахара, которыми его когда-то награждали за послушание; он не представлял нашу совместную жизнь как постоянное соревнование наших возможностей. Самое главное  он думал, что вперед пойдет не один, а вдвоем с супругом.

Естественно, в таком случае отпадает псевдооценка вопроса, кто прав?

Может случиться, что мы, полные энергии, кипя планами и идеями, не найдем, с кем ими поделиться. Почувствуем вдруг, что перестали радоваться достигнутому. Потому что сами подчинились одному лишь — достижению. А это всегда  предвестник одиночества.

Одно будет, верно и неоспоримо  мы увидим себя далекими от цели и одинокими.

Иначе говоря: мы самоотстранимся. Кстати сказать, самоотстранившихся супругов больше, чем отстраненных.

Правило второе — не обижать.

На этот раз речь идет не об обидах и упреках  с ними, волей обстоятельств, мы затрагиваем и наше достоинство. Однако есть и более грубые способы попрания определенных границ поведения, которые в начале брачного пути каждым из нас строго соблюдаются и как личностью, и как супругом. Наша личность имеет право на выбор мнения, взгляды, индивидуальную жизнь. Супруг, в которого мы стремимся воплотиться и который не перестает быть личностью, должен постепенно коррегировать свои вчерашние предпочтения, планы и намерения, переустраивать свой привычный образ поведения в соответствии с требованиями семейных обязанностей. А это не всегда получается за месяц и даже за год.

Мы, однако, можем вообразить, что мы  уже готовые супруги. Или даже рождены таковыми. И конечно, это в нас поддерживает чувство превосходства над другими  бедняжка, он все никак не может «вписаться»! Это нас подталкивает постоянно форсировать и настаивать, чтобы наш партнер скорее вступал в свою роль и стал властелином в своих владениях.

Но может оказаться, что дело совсем не исчерпывается этим: важно быть супругами. Иначе немыслимо остаться ими. Может также оказаться, что, полностью преуспев в одном, мы отвратим своего партнера от другого  от супружеской роли. Убедили его, что истинная ее сущность — принуждение. Заставили его поверить, что, вероятно, он не создан для семьи и безнадежно неграмотен в чисто человеческих отношениях. Внушили ему мысль: чтобы стать хорошим супругом, непременно надо зачеркнуть себя как личность.

А кто, скажите мне, согласится быть супругом и не быть при этом личностью? И кто на это отважится? Кто сможет всякий раз, возвращаясь домой, оставлять свою личность на вешалке, чтобы быть только супругом? Кто не ищет различные способы доказать личность в себе самом, даже если принужден пренебречь собой как супругом?

И кто, как не мы, способствовали этому повороту «спиной к семье»?

Я много встречал «злопамятных» супругов, которые никогда не могут забыть унижающее достоинство раздвоение их личности. Такое злопамятство отравляет жизнь семьи. И проблема не в том, что скоро наступит официальный крах, а в том, что достигнутое не может быть действительным. Потому что оно вне семьи. Через нее, но не для нее.

Иначе говоря: мы доказали, что нам противопоказано жить в браке.

Правило третье — не присваивать.

Представьте себе, что мы бюрократичные супруги: ограждаем своего партнера от любого его шага; дезинфицируем любое его мнение, чтобы в семью не заполз вирус хаоса; гармония в наших отношениях представляется нам как наше полное право распоряжаться бытом, мыслями и чувствами, настроением и интересами, волнением и личным свободным временем другого. Потому что, как мы мелодраматично настаиваем, так лучше для него… Так сэкономим ему огорчения и обеспечим ему полноценное существование.

А теперь представьте себе, что мы  иерархичные супруги: в семье кто-то должен командовать, и это именно мы, потому что «я все могу, все знаю», и, значит, другому ни в коем случае не позволительно вмешиваться в мою стратегию и тактику  мы так решили, и комментарии излишни!

Только наш супруг очень быстро нас раскусит. Поймет, что единственное, чем мы собираемся постоянно его «поощрять»  это издевательство. И что все наши терзания идут от нашей безнадежной самовлюбленности, а не от заботы о нем. И что каждодневный натиск, который мы направляем на него своим парафирующим всезнанием и мощью, не более чем чистейшей пробы надувательство. И что цели, которыми пытаемся его увлечь, чрезмерно эгоистичны. И что, в конце концов, мы просто циники, хотя порой способны даже тронуть прямотой своего эгоизма.

А кто из нас способен почувствовать себя вполне человеком в присутствии супруга, если тот убедил вас навсегда примириться с его позицией — «раз ты со мной, значит, ты непременно облагодетельствован»?

Иначе говоря, это означает, назвав кого-то «мой», мы делаем его «ничьим».

Правило четвертое — не закостенеть.

Представьте себе, что мы прочно убаюканы неизбежным однообразием домашних будней. С удовольствием установили, что мы приобрели навыки, которые нам позволяют с легкостью и минимумом умственных усилий выполнять свою часть домашних обязанностей. И это делает нас более свободными.

Представьте себе также, что мы легко усвоили и другие навыки, которые совсем не безобидны для нашего супружества. Знаем, что еще от двери скажет нам супруг, что ответим мы ему. Знаем в точности расписание предстоящего вечера, потому что и на этот раз будет то же самое. Живем как по давно заученному сценарию, в котором невозможно и немыслимо, чтобы кто-то чего-то забыл, перепутал или произнес реплику другого. Эту домашнюю повторяемость событий, партнерское общение мы воспринимаем как гарантию стабильности, необратимости наших отношений, уверенности в нашем взаимном будущем.

Однако нужно непременно избавиться от супружеской закостенелости. Так же как мы решительно оставляем профессию, в которой уже нет ничего нового для нас и в которой чувствуем себя не более чем инвентарным номером, который замечают только во время инвентаризации. Не надо бояться ревизии своих отношений. Не надо также гнаться и за эффектом сомнительного сюрприза, который может разрушить устои нашего брака.

Но и самая благоприятная семейная привычка превращается в алчную гидру, когда под нашим взглядом вытесняется человек, с которым мы живем. Потому что независимо от того, какие привычки мы себе создадим, как они нам облегчат будни, они «будут иметь смысл только в том случае, если мы оставим больше времени для общения и если не исчерпается содержание нашей жизни под одной крышей.

Привычка в общении, например, может избавить нас от лишнего крика в диалогах, сделать более содержательными наши обсуждения по важным для нас насущным задачам. Но нельзя допускать, чтобы она господствовала в наших чувствах. Есть нечто отталкивающее в наших отношениях, когда на них лежит печать навыка. С полным основанием мы можем волноваться, если при общении уже ничто нас не волнует, нет никаких порогов между нашими мнениями, все в наших разговорах «идет как по маслу». И вопрос сводится не к тому, как направить или обострить наши противоречия (это тоже порочный навык!), а как не закрывать глаза на них ради своего личного спокойствия.

Кажется, мы уже давно усвоили, что всякий раз, ощутив в наших супружеских отношениях нечто постоянное, необратимое, мы в очередной раз платим горькую дань своей душевной закостенелости.

Иначе говоря: нет чувства по привычке. Чтобы иметь чувства, их надо развивать и подпитывать. Навык мумифицирует их жалкие останки…

Жить в семье следует так, как положено настоящим живым людям, которые хорошо знают не только «вкус времени», но и как его наполнить собой.

Не отталкивать, не задевать, не присваивать, не, закостенеть мы можем только через свою нежность  самую тонкую мерку наших чувств. Она нам непременно поможет.

Важно не быть безличными в своих отношениях к супругу, но и не превращаться в душевных акробатов и словесных жонглеров.

Быть безграничными в своем развитии, но и не вести себя, как непостижимые максималисты. И никогда не задыхаться в рамках призрачной привычности  в человеке, с которым мы живем, всегда есть еще что-то, что нужно познать.

Мы должны быть уступчивы и сговорчивы, при этом не превращаясь в «дежурную жертву», — есть компромиссы, которыми мы не уроним престижа нашей личности, но зато станем более близкими супругами, потому что вникнем в его душевность с близкого расстояния.

Быть ласковыми и деликатными, но не жестом, позой, а своим присутствием, участием, сопереживанием. Как опора, которая нужна и богатырю.

Быть выносливыми и терпеливыми, но не как случайные наблюдатели, а как люди, убежденные во всепобеждающей силе добра, способного множить добро.

Быть нежными каждый день, но без маски, которая одновременно и особая тактика, и особое отличие. Нежность есть наиестественное состояние сильного человека.

Из супружеского дневника. Знаю, что ветер будней уносит с собой очень многое недосказанное между нами. Но как ни тороплив он, нежность ему неподвластна — вкус наших отношений, неизбежная прелюдия наших чувств. Перед ней глохнет и самая громкая ария душевной ловкости, которой иногда пытаются нас приманить. И не надо пересекать девять земель и морей, чтобы найти друг друга. Я чувствую эту нежность даже тогда, когда тебя нет рядом со мной. Видел я тебя и строгую, и настойчивую, и сердитую. Но всегда подкупающую своей нежностью. Ты вызываешь ею мою нежность.

Утверждают, что она нас разнежила. Сделала нас беззащитнее. Но думаю, что именно это доказывает, что сила в наших отношениях  не абстрактное понятие, а прежде всего наша взаимность. И если это так  нам нечего опасаться. Нам есть что беречь.

Едва ли есть нежнее желание, чем — желать твою нежность.

Нет нежнее признания, чем признание -люби твоей нежностью.

Ничего не могу сказать нежнее слов — живи нашей нежностью!